Ломан Густав Мартинович — различия между версиями

Версия 13:29, 10 октября 2015

Густав (Густав Юлий Николай) Мартинович Ломан (24.03.1892 – 12.09.1919)

Из крестьян Керсельской волости Юрьевского уезда Лифляндской губернии. Окончил Юрьевское реальное (1911) и Морское инженерное (1914, 2-й выпуск) училища. Инженер-механик мичман (6.11.1914). Служил вахтенным механиком (с 19.11.1914), затем минным механиком минного заградителя «Енисей», с весны 1915 механик дивизиона подводных лодок, при этом с 28.04.1915 числился на подлодке «Стерлядь». Офицер подводного плавания (1.01.1916). Старший судовой механик подводной лодки «Барс» (с 17.01.1916), транспорта (спасательного судна) «Волхов» (с 9.04.1916), подводной лодки «Угорь» (2.11.1916 - март 1918).

Остался в Гельсингфорсе после ухода Балтийского флота в Кронштадт в марте - апреле 1918 г.

С ноября 1918 в Отдельном Псковском добровольческом корпусе. С 25.12.1918 состоял добровольцем в Ревельском отряде Русской самообороны Эстляндского края. В ОКСА начальник контрразведки Штаба 2-й стрелковой бригады, затем начальник контрразведки Штаба 1-го армейского корпуса СЗА. Убит штаб-ротмистром А.В. Щуровским.

Из воспоминаний старшего лейтенанта Л.В. Камчатова:

«Незадолго до наступления на Петроград трагически погиб инженер-механик мичман Ломан, с первых дней формирования Северного корпуса заведовавший делом разведки и контрразведки и в последнее время занимавший должность старшего адъютанта по разведывательной части в штабе 1-го армейского корпуса. Выказав блестящие способности в этой области, он поставил дело разведки на должную высоту, а в конце сентября месяца был предательски застрелен офицером того же штаба штабс-ротмирстром Щуровским, которого он, по-видимому, уличил в сношении с большевиками».

Из воспоминаний государственного контролера Северо-Западного правительства В. Горна:

«В повседневной практической работе Кедрин, как и все мы, на каждом шагу натыкался на своеволие военных властей. Притянуть ослушников к суду он не мог: военные власти упорно поддерживали друг друга и его не слушались. Они позволяли себе третировать следственные власти даже главного военного суда в Нарве. Памятно в этом смысле дело о загадочном убийстве в Гдовском уезде мичмана Ломана. Подозрение в убийстве падало на одного ротмистра, приятеля впоследствии весьма юного полковника и генерала Видякина, того самого, о котором я упоминал в связи с оскорблением в Гатчине контролера Панина. По предложению военного прокурора, военный следователь дал ход делу; против ротмистра предполагалось возбудить обвинение в предумышленном убийстве и требовалось лишь соответствующее согласие военного начальства, так как убийство произошло в пределах местности, находящейся в исключительном ведении военного начальства, и было совершено лицом воинского звания. Военный следователь обратился за разрешением привлечь ротмистра к командующему корпусом. Велико было изумление этого юриста, когда в ответ на свою бумагу он получил от начальника штаба корпуса ротм. Видякина грозный запрос: «на каком основании вы определяете, как убийство, случай, повлекший за собой смерть мичмана Ломана, и вменяете в вину ротмистру (такому-то)... Вместе с тем, благоволите сообщить, в какой мере военный следователь ответственен и какие меры взыскания могут быть на него налагаемы за лишенное всяких оснований, сообщаемое в служебной бумаге обвинение должностного лица в преступлении, сим лицом несодеянном, и может ли быть означенное деяние судебного следователя квалифицировано, как преступление, совершенное им при исполнении им служебных обязанностей... Следственные власти не решились бороться с всесильным тогда молодым человеком и дело без движения осталось у того же Видякина…».

Награды: за отличие при первом наступлении на Петроград награжден орденом Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (23.07.1919).

Источники

• Бойков В. Краткий биографический словарь офицеров, чиновников и служащих белой Северо-Западной армии (1918 - 1920 гг.), Таллинн, 2009. С. 201