Феофанов Петр Николаевич — различия между версиями

Версия 21:53, 27 октября 2015

Feofanov P.

Феофанов Петр Николаевич

Феофанов Петр

Феофанов П.Н.

Петр Николаевич Феофанов, Peeter Feofanov (21.12.1893/3.01.1894, Пернов - 22.06.1970, Сидней)

Из семьи лоцмана. Окончил Перновское городское училище и пять классов Перновской мужской гимназии. В ноябре 1914 поступил добровольцем в Русскую Императорскую армию, назначен в 20-й драгунский Финляндский полк. В феврале 1915 направлен в Петергофскую школу прапорщиков. В мае 1915 произведен в прапорщики. Младший офицер 54-го пехотного запасного батальона. В июне 1915 переведен в 6-й Финляндский стрелковый полк, в ноябре назначен в пулеметную команду. 31.12.1915 ранен в бою у деревни Старые Петликовцы в Галиции. В мае 1916 назначен командиром 7-й роты. 11/24.06.1916 контужен в бою у Редьково, остался в строю. В октябре 1915 произведен в подпоручики (со старшинством), в апреле 1916 в поручики (со старшинством), в октябре 1916 в штабс-капитаны (со старшинством). В марте 1917 назначают вр.и.д. командира 2-го батальона полка.

Награды: орден Св. Анны 4-й ст. с надписью "За храбрость"; Св. Анны 3-й ст. с мечами и бантом; Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом; Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом.

В декабре 1917 получил отпуск по болезни и вернулся в Пярну. В апреле 1918 записался во 2-й полк Эстонской национальной дивизии, в 3-й батальон (Пярну), вскоре распущенный. В ноябре 1918 вступил в Пярнуский Кайтселийт, назначен начальником отделения. 24.11.1918 назначен для службы в формирующийся в Пярну 6-й пехотный полк Эстонской армии, 26.11.1918 назначен командиром пулеметной команды. 23.12.1918 со взводом пулеметной команды выступил на фронт. В составе полка, в том числе временно исполняя обязанности командира 3-го батальона (апрель - май 1919), сражался против красных в Пярнуском уезде, в северной Латвии и Печорском крае. Начальник собранного в Пярну бронеавтомобиля «Vanapagan», переданного подразделению Феофанова 27.02.1919, командиром которого на некоторое время он и стал. На бронемашине участвовал в боевых действиях против красных латышских стрелков, и против Балтийского Ландесвера летом 1919. 23 и 24.05.1919 возглавил сводную группу, в которую входили бронеавтомобиль «Vanapagan», кавалерийская команда 3-го полка, Таллиннский отдельный эскадрон и на грузовиках десантный отряд бронепоезда. Задачу сводному отряду поставил начальник штаба 3-й дивизии подполковник Реэк: преследовать отступавшего противника от Браславы на юг, в сторону латвийской Валмиеры. Не встречая врага, группа Феофанова быстро захватила станцию Пуйкеле, откуда Феофанов телефонировал в занятую красными Валмиеру и, представившись красным командиром, потребовал у начальника станции локомотив с вагонами будто бы для нужд 3-й роты 7-го латышского коммунистического полка. Начальник станции Валмиера, не заподозрив неладное, незамедлительно выслал в Пуйкеле локомотив с шестью вагонами и отрядом из 21 красноармейца. Когда состав прибыл на место, он тотчас же был окружен солдатами Феофанова, красноармейцы разоружены, а состав был взят в качестве трофея. Феофанов телефонировал снова и потребовал еще вагонов, но когда услышал от валмиерского коменданта, что вагонов больше нет, представился штабс-капитаном Эстонской армии и пригрозил прибыть в Валмиеру на захваченном поезде, чтобы разгромить «большевистскую контору». За это событие представлен к Кресту Свободы. Отличился в войне против Ландесвера. В сражении под Вынну 3.06.1919 со своим броневиком Феофанов захватил у противника два пулемета, один бомбомет и лошадей.

Награды: Крест Свободы III-го кл. 3-й ст. и денежной суммой в 400 000 эстонских марок за отвагу, проявленную в боях 5.03.1919 у мызы Пунтени и под станцией Пуйкеле 23.05.1919 (15.09.1920, номер удостоверения 1276); латвийский орден Лачплесиса 3-й ст. (6.03.1925); латвийская памятная медаль «10 лет независимости Латвии».

13.11.1919 командирован в Военное училище, назначен командиром роты кадет. 11.02.1920 произведен в капитаны. 1.04.1920 определен в Военно-воздушные силы, обучался на летчика в группе английского инструктора лейтенанта Суотриджа, и на летного наблюдателя. В августе 1920 совершил первый самостоятельный полет на самолете «Авро». В июне 1921 назначен командиром Пярнуского участка береговой обороны Военно-морских сил Эстонии. 1.07.1922 переведен в 10-й пехотный полк, командир сначала 1-й, с августа 1923 - 2-й пулеметной роты. В 1922 - 1923 окончил курсы кадровых офицеров Эстонской армии. Неоднократно избирался членом офицерского суда чести полка, в 1924 и 1925 временно исполнял обязанности командира входившего тогда в состав полка Калевского батальона. 30.04.1927 уволен от военной службы, зачислен в резерв.

Уехал в Австралию. Состоял в Сиднейском Антропософическом обществе, где каждый год читал лекции и доклады. Умер от рака, кремирован 26.06.1970

Семья: сестра Вера (р. 1893); жена (вторая, венчались 28.10.1939) Елена Ивановна, эстонка, уроженка Ревеля, окончила русскую гимназию.

Источники

• Разведчик № 1327, 12.04.1916
• Копытин И. Русские офицеры Эстонской армии 1918 - 1940. Таллинн, 2012. С. 24 - 32
• Eesti Sõjamuuseum - kindral Laidoneri Muuseum. Eesti ohvitserid 1918-1940

Светлой памяти мужа

Мой покойный муж Петр Николаевич Феофанов родился 3 января 1894 года (по новому стилю) в Пертове, на берегу небольшой реки Пернавы. Отец его был моряком (лоцманом), мать занималась домашним хозяйством и была очень религиозной, идеалистически настроенной. Родители горячо любили своих детей (и Петра Николаевича, и сестру его Веру Николаевну, которая была на полтора года старше) и баловали их, как это нередко случается в русских семьях. Наследственность у него была хорошая, предки его были вполне здоровыми, сильными и крепкими людьми, его отец и мать, дед и бабушка жили долго и благополучно, до 90—100 лет.

Детство свое Петр Николаевич провел в красивой местности, на берегу Пернавы, которая славилась прекрасным пляжем и целительными грязевыми ваннами. Дом Феофановых был расположен в большом саду с массой фруктовых деревьев, при доме был большой огород, снабжавший семью свежими овощами, держали они и домашних животных (коз и коров). Имели они и свою лодку и Петр Николаевич вместе со своей сестрой часто отправлялись на прогулку в море, они уплывали далеко и вели себя отважно даже в том случае, если в плавании застигала их буря. Так исподволь выковывались основные качества души Петра Николаевлча: любовь к природе, умение преодолевать препятствия, предприимчивость, выносливость, мужество и бесстрашие.

Незаметно пролетала золотая пора детства — в вот Петра Николаевича отдали в русскую гимназию. Учился он хорошо, но курса не закончил, так как в 15 лет начал курить и за это его исключили. Вот какие строгие были тогда в этом отношении времена!

Чтобы пристроить сына к делу, отец отправил Петра Николаевича в плавание на небольшом пароходе в Западную Европу и это ему очень понравилось. Любовь к морю сохранил он на всю жизнь в посвятил ему немало чудесных стихов. Но не было ему суждено сделаться моряком: началась 1 мировая война и Он поступил в школу прапорщиков, окончил ее и получил производство в свой первый офицерский чин. Тогда его тотчас же отправили на фронт в Галицию, где он отличился в нескольких боях, был тяжело ранен и награжден Георгиевским крестом. Здесь следует отметить, что во время своего тяжелого ранения Петр Николаевич потерял сознание и почувствовал, что находится вне своего физического тела. Это переживание осталось с ним на всю жизнь и дало ему первый толчок к познанию духовного мира.

После революции 1917 года и образования Эстонской республики, Петр Николаевич остался на ее территории, автоматически перешел в эстонскую армию и принял участие в борьбе против большевиков, во время которой показал себя в качестве выдающегося офицера и проявил чудеса храбрости, — не место здесь о них рассказывать, упомяну только о том, что благодаря его находчивости и решительности удалось без всяких потерь захватить вражеский бронепоезд. Под его командованием было проведено немало смелых военных операций, он был произведен в чин капитана и награжден высшей наградой эстонской армии за боевые подвиги Крестом Свободы; имя его неоднократно упоминается в истории эстонской войны.

В то время и Латвия воевала с большевиками; в этой войне Петр Николаевич оказал ей неоценимые услуги и потому латвийская армия тоже считает его своим героем. Когда латышская колония в Сиднее узнала о смерти Петра Николаевича, то решила заказать ко дню его похорон лавровый венок, но мой муж был против подобных поступков и потому я попросила венка не заказывать.

Петр Николаевич приехал в Австралию в мае 1927 года. Женился на одной эстонке, на десять лет старше его. Брак оказался неудачным и непрочным — и они вскоре разошлись, как в море корабли.

Я познакомилась с Петром Николаевичем 24 июня 1936 года (в то время он очень страдал от язвы желудка) Мы с ним повенчались 28 октября 1939 года. По национальности я эстонка (урожденная 1.пиисшиИ), родилась в Таллине (Ревеле), но кончила русскую гимназию и обожаю русский язык. Имею полное собрание сочинений русских классиков, Пушкина, Лермонтова и других, охотно их перечитываю.

Вся жизнь Петра Николаевича была борьбою “пар противоположностей”. Уже в молодости он был искренне устремлен к духовности. но его отвлекало положение офицера, связанное с некоторыми излишествами: в Компании с другими офицерами ему приходилось часто употреблять крепкие спиртные напитки, это подорвало его здоровье и в результате у него образовалась язва желудка. Много лет она причиняла ему большие страдания, т. к. против спазм и болей он из принципа отказывался от употребления наркотиков. Наконец, в августе 1964 года в Сиднейском государственном госпитале ему была сделана большая операция — вырезали больше половины желудка. После операции он довольно быстро поправился, стал хорошо есть (правда, он строго придерживался назначенной ему строгой диеты, но мяса не употреблял в пищу), окреп и с новыми силами продолжал свою работу на Общее Благо.

Петру Николаевичу удалось образовать небольшою группу интересующихся духовной Наукой (Антропософией) и эта группа стала регулярно собираться раз в неделю (по средам после обеда). Многие узнали с нем, как о выдающемся духовном работнике, — со всех концов Австралии обращались к нему с различными запросами ищущие души — и он всем отвечал обстоятельно и сердечно. За последние годы он два раза ездил в Мельбурн и один раз в Аделаиду и там в кружках лиц, интересующихся духовными вопросами, читал лекции и доклады по Антропософии и свои литературные произведения. Немало пытливых душ нашли у него именно то, к чему стремились и с его помощью пошли дальше путем Света.

Много сил и времени отдавал Петр Николаевич и работе в Сиднейском Антропософическом обществе, каждый год читал он там свои лекции и доклады, которые пользовались большим успехом и за ним укрепилась репутация выдающегося знатока духовной Науки. Особенно интересовался он антропософической Школой для недоразвитых детей и щедро помогал ей не только морально, но и материально, — фактически Он отдавал школе почти весь свой заработок, оставляя немного денег лишь для удовлетворения своих насущных потребностей.

В феврале 1970 года, то есть незадолго до смерти, Петр Николаевич отдал большую часть своих антропософических книг группе своих учеников, подарил им и свою Webster Еnсусlореdiа, обеспечив их таким образом надолго пищей духовной.

до 1969 года Петр Николаевич чувствовал себя хорошо, был бодр и энергичен, много и напряженно работал духовно. В 1969 году появились первые признаки тяжелой болезни: сперва ослабели ноги, потом стала чувствоваться общая слабость и самое главное — он стал сильно задыхаться от склероза, которым страдал уже много лет. Исследования обнаружили также сильное малокровие (анемию); появилась и водянка. Последние б недель он почти не вставал с постели. Долго не хотел звать врача, хотя имел право на бесплатную медицинскую помощь, Наконец согласился пригласить его, главным образом для того, чтобы получить костыли и лучше ходить. И всё жаловался, что голова кружится, когда он пытается приподняться в постели. Чтобы как-то помочь ему, я ежедневно массировала ему затылок, спину и ноги, по его словам это было “magiс” К сожалению, он почти не мог есть, так как сразу же начинал задыхаться. Ослабело сердце. Мне сказали, что три специалиста из Сиднейского государственного госпиталя подписали свидетельство о том, что у Петра Николаевича “growth” (рак желез). Но по мнению врача, который осматривал его незадолго до смерти, он умер не от рака, а от сердца, которое очень ослабело и ускорило развязку. Он не знал, что у него рак и всегда говорил, что у него какая-то “мистическая” болезнь.

За два месяца до смерти он потерял аппетит и не чувствовал никакого вкуса пищи, полость рта была постоянно сухой. Всегда мерз и последние месяцы керосиновая печка горела в его комнате день и ночь. Он чувствовал, что болезнь его неизлечима и потому не хотел ложиться в госпиталь, — решил приготовиться к смерти и умереть дома, хотя дом наш — дряхлая избушка без всякого комфорта.

В воскресенье 21-го июня Петр Николаевич сказал мне, что умирает и я сидела целый день около его постели. Говорил он мало, с трудом. По его словам, временами он видел краски эфирного мира, но Христа еще не видел. Ночь с воскресенья 21-го на понедельник 22-го июня была ужасной, ему не хватало воздуха, он задыхался, пришлось открыть все окна и пустить в ход вентилятор для лучшей циркуляции воздуха. Он жаловался, что никак не может уйти в ИНОЙ мир, так как физическое тело все еще тянет его обратно. Я уже была не в силах поднять его, чтобы подложить больше подушек. На рассвете 22-го июня он скончался. В полученном мною удостоверении о его смерти указано, что умер он от Congestive cardиac failure. Myocordial degeneration.

По желанию Петра Николаевича, через четыре дня после смерти тело его было предано огню; кремация была произведена 26 июня 1970 года по антропософическому обряду.

Много народа собралось в этот День в крематории, чтобы присутствовать на похоронах Петра Николаевича. Пришли главным образом его друзья и единомышленники — антропософы. Русских на похоронах почти не было, так как все они хотели, чтобы Петра Николаевича похоронили по православному церковному обряду и были против кремации и антропософических похорон. Мой муж запретил сделать в газете объявление о своей смерти, оно было сделано уже после похорон, 27-го июня.

Опишу Вам вкратце как мы похоронили Петра Николаевича. В начале похоронной службы две дамы играли на лирах и пели по-немецки из Сhristian Мorgenstern. Потом один из друзей Петра Николаевича сказал речь о жизни его и деятельности, о его огромных заслугах и самоотверженной работе на общее благо, а

председатель Австралийского Антропософического общества рассказал о том, какое активное и благотворное участие принимал мой муж. В развитии этого общества. Далее была прочитана (по желанию Петра Николаевича, высказанному им незадолго перед смертью) глава 15-ая из 1-го Послания св. апостола Павла к Коринфянам (от стиха 12 до конца этой главы). Ex Deo nascimur. Иn Christo morimur. Per Spiritum sanctum reviviscimus. Затем, когда гроб унесли, чтобы предать его огню, было произнесено чисто антропософическое обращение к Ангелу (Иерархии). Церемония закончилась музыкой, — снова две дамы играли на лирах. Было очень красиво и торжественно. И я, наконец, успокоилась в душе.

Revesbу, Австралия. Елена Ивановна Феофанова 27 июля 1970 г.

Памяти друга и сотрудника

Из Австралии прилетела печальная весть: в Ревесбай, совсем недалеко от Сиднея, 22 июня 1970 г. скончался выдающийся русский эзотерик, верный, добрый друг и соработник “Оккультизма и Иоги” Петр Николаевич Феофанов, так много и плодотворно потрудившийся на Общее Благо. Царство ему Небесное! Ниже помещаем мы его биографию, написанную по нашей просьбе его вдовой, другиней и единомышленницей Еленой Ивановной, в которой она сообщила всё наиболее существенное о его жизни и смерти. Нужно ли что-то добавить к написанному Еленой Ивановной? Если и нужно, то немного.

Но мы считаем своим долгом констатировать, что уход Петра Николаевича с физического плана является тяжелым ударом не только для его близких, но также и для всех русских эзотериков и оккультистов, и для мирового духовного движения, для которого он трудился самоотверженно и неутомимо, действительно не покладая рук. да, он был работником большого масштаба, уход его с физического плана является невозместимой потерей не только для нашего Издательства и всего русского эзотерического эгрегора. но в особенности для Антропософического движения в Австралии, которое в его лице потеряло одного из своих лучших лидеров. А редакция “Оккультизма и Иоги” лишилась одного из своих ближайших сотрудников, с которым было достигнуто полное взаимное понимание и на протяжении долгих лет не возникало никаких шероховатостей, столкновений, — явление редчайшее в наше нервное, суматошное время.

Петр Николаевич был одним из столпов, на которых держится наше Издательство. Его блестяше написанные статьи, талантливые стихи и эскизы, опубликованные за последние годы на страницах “Оккультизма и Ноги” привлекли немало новых читателей и способствовали успеху наших изданий во всех странах русского рассеяния. Он был не только соработником, но и представителем нашего Издательства в Австралии и хорошо наладил там распространение наших сборников. Вот почему уход его в иной мир является для нас тяжкой д в о й н о й потерей и потеря эта, действительно, невознаградима.

Сотрудничество с Петром Николаевичем было ценно для нас и потому, что он долгие годы состоял членом Мирового Антропософического Общества, был одним из руководителей Австралийской ветви этого движения и поддерживал контакт с русской антропософической группой в СГИИА. Как известно, русские антропософы ведут замкнутый образ жизни, принципиально не желая поддерживать духовного контакта с другими идеологическими группировками, чтобы поделиться с ними своими духовными накоплениями, совершенно не интересуются тем, что вдохновляет и ведет других. В этом отношении Петр Николаевич был редким исключением, сотрудничество его было искренним и беспредрассудочным, со всеми (а не только единомышленниками-антропософами) делился он своими знаниями и опытом, других сотрудников антропософов у нас нет, все русские антропософы держатся в стороне от нас и не склонны к установлению духовного контакта, поэтому со смертью Петра Николаевича обрывается антропософическая нить нашего сборника.

В портфеле Редакции хранятся две неопубликованные статьн Петра Николаевича — постараемся поместить их в очередных выпусках <Оккультизма и Иоги общего содержания.

Петр Николаевич болел долго и тяжело, болезнь причиняла ему большие страдания, но он переносил их мужественно и стойко, не пользуясь наркотиками. Он выдержал и это испытание, до конца сохранив бодрость духа, хотя ясно чувствовал, что болезнь его неизлечима. Страдания не озлобили его и не подорвали веру в Бога, не заставили судорожно, забывая о близких и всех своих высоких идеалах, цепляться за уходящую жизнь, дабы сохранить ее любою ценой, — наоборот, они еще более прояснили и укрепили его душу. Вот несколько строчек из его последнего письма, датированного 18 мая 1970 г.

"Вас известят о моем уходе в духовный мир. С глубокой благодарностью Провидению за мой богатый жизненный опыт, я с радостью уйду домой, в нашу духовную родину, в Лоно Отца, пославшего нас на землю. Благодарю Вас за Вашу доброту и братские отношения".

Прекрасные, мудрые слова! Дай Бог, чтобы и другие эзотерики встретили неизбежный конец с таким просветленным и умиротворенным сознанием.

Потеря для всех нас огромная, невыразимо тяжкая и единственное наше утешение в уверенности, что Петр Николаевич не зря бременил землю, а выполнил успешно большую, плодотворную и ответственную работу, он воистину заслужил этим Царствие Небесное и продолжительный отдых в “селениях праведных” (или в Девахане по нашей терминологии), чтобы набраться там сил и снова воплотиться на земле для продолжения своего бескорыстного труда на Общее Благо. Поэтому от всей души поблагодарим Петра Николаевича за его самоотверженный неустанный труд и пожелаем ему найти в ином мире то, о чем он лишь мечтал в земной юдоли. И знаем, что это чувство благодарности испытывают все русские эзотерики и оккультисты, все искатели Общего Блага.

Асунсион, 27-Х-1970 г.

Д-р А. М. Асеев